С точки зрения закона, право пользования жилым помещением напрямую зависит от семейных отношений с его собственником: бывший член семьи собственника утрачивает право на его квартиру или дом — значит, он должен выселиться и сняться с регистрационного учета по первому же требованию собственника.

А что если спустя какое-то время собственник снова вселит его как члена своей семьи? Рассмотрим любопытный случай из судебной практики.

Супруги развелись в далеком 1991 году. В 1992 году женщина стала собственницей московской квартиры, получив ее по договору дарения от своей родственницы.

А спустя почти 20 лет их пути с бывшим супругом снова пересеклись: сын обратился к женщине с просьбой оформить отцу регистрацию в ее квартире, чтобы тот получил возможность пользоваться столичными льготами и доплатами к пенсии.

Как следует из материалов дела, бывшие супруги достигли такой договоренности: регистрация в квартире у мужчины будет носить лишь формальный характер, фактически он будет проживать по своему прежнему месту жительства, но при этом обещал оплачивать коммунальные услуги в той части, которая приходится на его долю в квартире бывшей супруги.

Женщина выполнила свое обещание и вселила бывшего мужа в свою квартиру в качестве члена семьи (как она указала в заявлении). Но прошло два года, а мужчина свое обещание по оплате коммунальных услуг исполнять не спешил.

В ответ на требование женщины выписаться из ее квартиры он ответил отказом, а действующие правила регистрационного учета построены так, что принудительно снять жильца с регучета могут только по решению суда.

Когда у собственницы окончательно лопнуло терпение, она обратилась в суд с требованием признать бывшего супруга утратившим право пользования ее квартирой и снять его с регистрационного учета.

Однако ответчик с иском не согласился и, более того, заявил в суде, что:

— во-первых, он является членом семьи собственника жилого помещения, поскольку был вселен в качестве такового — а по закону члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользоваться этим жильем наравне с его собственником (ч. 2 ст. 31 ЖК РФ),

— а во-вторых, спорная квартира, на самом деле, принадлежит ему, поскольку договор дарения квартиры был заключен бывшей женой в 1992 году обманным путем. Фактически же на приобретение квартиры были потрачены его денежные средства.

Но убедить суд в том, что у него есть законное право числиться на регистрационном учете в спорной квартире, мужчине все-таки не удалось.

Суд признал, что:

— во-первых, брак между истцом и ответчиком был расторгнут в 1991 году, тогда как ответчик был зарегистрирован в квартире истца спустя много лет после этого, в 2019 году.

Зарегистрировав ответчика в своей квартире, истец тем самым только реализовал свое право собственника (ст. 30 ЖК РФ и ст. 209 ГК РФ).

Теперь же собственник категорически возражает против того, чтобы за ответчиком сохранялось право пользования его квартирой — и в данном случае интересы собственника более обоснованны: ответчик не участвует в оплате коммунальных услуг, а квартира приобретена истцом уже после развода;

— во-вторых, договор дарения, на основании которого женщина стала собственницей спорной квартиры, никем не оспаривался и не был признан недействительным — значит, у истца есть все основания считаться законной собственницей квартиры.

В итоге суд признал ответчика бывшим членом семьи собственника жилого помещения и утратившим право пользования квартирой, сняв его с регистрационного учета (ч. 4 ст. 31 ЖК РФ). Вышестоящая инстанция согласилась с таким решением (определение Мосгорсуда по делу №33-18530/2022).